На сей раз Мелисса явилась на заседание среди первых. Еще бы - на неё возлагалась роль не только присутствовать на суде и внимательно слушать всех, кто будет говорить на нем, но и написать после заседания заметку в газету "Прекрасный Мир Магии", известнейшую газету во всем мире. Задание нетрудное, но до одури ответственное. Только подумать - её имя мелькнет в газете, которую читает каждый уважающий себя гуманоид!
Криомантка подготовилась, как подобает любому уважающему себя журналисту - вооружилась толстым блокнотом, идеально помещающимся в ладони, ручкой с достаточным запасом чернил, и собственным зрением. Да-да, настала пора побыть немного дианоманткой, а не криоманткой или даже малефикаркой, как она по-старомодному величала магов крови, хемомантов. Пронзительный холодный взгляд проникал, казалось, в самую душу, откуда цепко вытаскивал на свет все самые жуткие тайны и все то, о чем хочется умолчать даже перед судом. Девушка собиралась сделать ставку в своей будущей статье именно на эмоции окружающих и на факты, которые, несомненно, будут озвучены в зале суда впервые, и ради них была готова даже прибегнуть к эмпатии. Легкое её поле, улавливающее самые яркие и заметные эмоции окружающих, уже разлилось по залу суда, но Мелисса охотится планировала на эмоции куда более глубокие, скрытые за масками на лицах, скрытые даже от самого себя... Сама же девушка даже не думала скрывать собственные эмоции - губы Лиссы искривились в самодовольной и азартной улыбке, а серо-голубые глаза хищно посверкивали. Зрачок перескакивал от одной персоны к другой, правая рука ручкой выводила угловатые портреты самых важных лиц, тогда как левая придерживала блокнот. Правая нога, закинутая на левую, вальяжно покачивалась, а сама Мел от старания покусывала нижнюю губу.  Был схематично нарисован Сезерденский король, сурово возвышающийся над залом, и скамья присяжных - она заполнялась портретами постепенно, по мере прибавления собственно присяжных.
Нет, особенного таланта к рисованию у Мелиссы не было. Зато девушка умела видеть главную, центральную эмоцию каждого и переносить её на бумагу блокнота парой штрихов - полуулыбка, прищур глаз, нервное оглядывание, уверенность, расчетливые раздумья, постукивание кончиков пальцев по коленке... Дианомантка видела это все, и не забывала зафиксировать в блокноте.

Главный свидетель со стороны обвинения задерживался, причем задерживался как-то конкретно..Ничего не предвещало того, что он скоро явиться. Не было ни единой записки, ни единого послания, не было даже намека от Сезерденского Архимага, когда же все-таки придет свидетель.
Но внезапно, как гром среди ясного неба, двери широко распахнулись и в них возникла стройная фигура в ярко-алом платье, стелющемся до самого пола.Плечи были полностью открыты, точно так же, как и ключица. Поясом служило изящное широкое золотое шитье, довольно плотное для того, что бы можно было подумать, что пояс из чистого золота.На бледной, точеной шее некромантки сверкал лиловый амулет, в тон камню на обручальном кольце.По полу волочился довольно короткий шлейф из темно-алых перьев, составляющий заднюю часть платья.
Удивительно гармонично сочеталось с платьем отсутствие каблуков. Всего лишь серебристые туфельки, вообще только лишь на тонкетке. Молодые леди называли такие "балетками".
Некромантка поприветствовала всех благосклонным кивком и уверенным шагом шла на свое место. Мельком она увидела, что прокурором была ее знакомая с Острова Хаоса ,отношения с которой были почти никакие, если так посмотреть. Не больше, чем знакомые.Но и не совсем чужие.
Мира остановилась на том, что ей будет приятно работать с тем, кого она хотя-бы знала.
Как бы там ни было, Мира вполне успела на заседания и теперь грациозно уселась на свое место, обмахиваясь черным кружевным веером, создающим приятный холодок.
Если Мелисса могла прочесть ее эмоции, то она уловила бы в них некое спокойствие, неспешность и даже некую леность. Но пару раз вспыхнуло нечто довольно сильное, яркое, то ли ярость, то ли любовь.Это были импульсы после которых оставалась лишь пустота.
Это были мысли и воспоминания о том, как ее схватили. О том ,как она судила людей, будучи Десницей. Эти воспоминания были тусклыми, словно ржавеющий меч, покрытый десятком слоев крови. Меч ,который не отмыть. Но даже через алую пелену виднелся блеск.
Мира обратила внимание на Мелиссу и кивнула персонально ей ,даже улыбнувшись.

И как всегда - Шео. Некромантка не только привыкла мелькать везде, где только можно, но и будоражить умы своими нарядами. Мелисса и её зарисовала в нескольких штрихах, при этом умудрилась сделать это за считанные минуты, пока она занимала место. Изгиб шеи, веер, как символ спокойствия, который дианомантка уловила от Мирабель, схематично-небрежный набросок платья - и Милтон уже, кривовато улыбнувшись, демонстрирует с места некромантке свое художество. Без острого зрения трудновато со своего места разглядеть его, но Мел надеялась, что Шео сумеет.
После этого прибыли несколько новых персон, и криомантке пришлось заняться и исследованием их эмоций. В какой-то момент пришлось уже не зарисовывать эмоции, а давать им емкую характеристику одним-единственным словом, которое и записывалось в блокноте. Правда, Жерицану, Диону и Агана тоже пришлось быстренько набросать на нескольких листочках блокнота, но Милтон даже не сочла это за труд. Все было предельно просто - поставить акцент на главную эмоцию и резкими торопливыми линиями набросать внешность. Черной ручкой это получалось не хуже карандаша, разве что возможности подкорректировать что-нибудь где-нибудь уже не было. Да и некогда было этим заниматься.
Наконец, с хотя бы этими приготовлениями все было завершено. Все, кто захотел и был вынужден присутствовать на заседании суда, прибыли, простых зевак не больно-то и ждали. Милтон перевернула блокнот, начав новый лист, и не хуже секретаря зафиксировала в блокноте все три преступления ордена Темной Розы. Кому-то запоминать их вовсе не требовалось, а криомантке, вот, напротив, требовалось расписать в будущей статье и эти детали тоже. Притом в порядке более приоритетном, нежели психологические портреты участников суда. Да Мел и не запоминала статьи - всего лишь записала их и сразу же выкинула из головы. Хранить в ней вообще надо лишь самую важную информацию, а остальное стараться переносить туда, откуда проще будет это прочесть и освежить в памяти те или иные моменты. Потому и носят с собой журналисты блокноты. Потому и пришла сегодня с ним Мелисса.

Жерицана достаточно внимательно и спокойно выслушала речь Мордреда Лабррайда. Его позиция была вполне понятна. Глава Ордена и другие подсудимые в мятеже участия не принимали, следовательно ни в чем не виноваты. Но Вернер в данном процессе была прокурором, а не адвокатом, так что подобную позицию разделить никак не могла.
Да, возможно судить юнцов, которые в силу неопытности действительно могли не понимать, что происходит в Ордене, не стоило. Но уж сэр Мордред вне всякого сомнения нес полную ответственность за действия организации, главой которой он официально являлся. Он отвечал за порядок в своем ордене, а тот внезапно отправился громить Сезерден. 
Тот факт, что Мордред исключил из рядов Темной Розы всех мятежников, мало чего менял. Жерицана согласилась бы с тем, что это достаточная мера, и что разбираться надо только с самими мятежниками, если бы их было человек пять. Но тут речь шла о большом количестве рыцарей. По подсчетам Вернер по меньшей мере три четверти рыцарей Темной Розы принимали участие в мятеже. И от того, что сэр Мордред их всех уволил, пострадавшим от противозаконных действий бунтовщиков, легче явно не стало. На момент начала мятежа, все рыцари являлись членами Ордена Темной Розы, а уволены оказались уже после. Так что и на возмещение ущерба, можно было настаивать. Не было и никакой гарантии, что подобное не повторится, и оставшиеся рыцари в один прекрасный день не устроят массовый бунт.
Когда Аган сообщил о контактах Мордреда с пропавшими рыцарями, Жерицана попросила пояснить, к чему он клонит. Тут могло быть и нечто вполне невинное - несколько рыцарей просто не пожелали садиться в тюрьму и предпочли скрыться, а мог быть и намек на заговор. 
Также Вернер было интересно, что по существу дела сможет сообщить свидетель обвинения. Но тут уж нужно было дождаться разрешения её вызвать.

- Между добрыми делами и вредительством всегда очень тонкая грань. Это из разряда "хотели как лучше, а получилось как всегда". Я бы добавила этот пунктик в обвинение, но вот за это как раз надо судить всю Темную Розу. - в чем-то Милтон согласилась с безликим. Уничтожение нелюдей просто так не приводит ни к чему хорошему. За один безумством следует другое, за ним - третье, и вуаля! Орден стремится захватить власть, потому что уже не различает тонкую грань между добром и злом, потому что свобода действий привела к тому, что Роза почувствовала себя всесильной. Так легко перейти границу... Орден сошел с правильного пути, и вот к чему все это привело.
Теперь чувства безликого были понятны. Он имеет полное право на ненависть к Темной Розе. И нечего Мелиссе было ему противопоставить - девушка просто не знала истинного положения дел и даже представить себе не могла, принесли ли рыцари пользу Сезердену, и какую именно.
- Разве король не видел всего этого? Ему хватило бы пары приказов, чтобы остановить произвол. - если уж и искать виноватых, то обвинить всех, кого только можно. Монарху следует держать город в ежовых рукавицах, если отдельные его элементы позволяют себе уничтожать нелюдей просто так. А если не просто так? Некоторые действительно могут быть теми еще чудовищами. Парочка вопросов относительно деятельности Ордена у криомантки возникла.. Вопрос, надо думать, следует задать королю Кристофу. Но точно не сейчас - тот более чем занят.
Криомантка нацарапала пару слов в блокноте, провела ровную горизонтальную линию, нашла взглядом безликого, который пару минут назад был ближе, и снова повернула голову к главным действующим лицам. Их эмоции куда более важны, чем занятие безликого.
- Едва ли ты сам сюда пришел из любопытства. - пусть на словах это и не прозвучало, но безликий должен был ясно понять то, что Мел знает, чего ради он сюда пришел. Ну или хотя бы только одну из его целей, если таких несколько - ему здесь нужны эмоции. Сама криомантка в плане эмоций была не богата, а вот та кучка людей - весьма даже. Слова Мордреда произвели на них впечатление.
- Ну, почти. Мне безумно хочется разобраться в этом деле, но так уж сложилось, что мне нужно написать об этом в газету. Я сегодня журналистка. - Мелисса внимательно смотрела на Агана. Слова эльфа не доносились до неё, но выглядел он так, словно имеет некие интересные факты не в пользу Ордена. Еще один потенциальный собеседник ради интервью. Мел твердо решила обозреть в газете не только происшедшее непосредственно на заседании, но и вообще подробно изложить про Орден. Кто, где, что, как.. С этим мог помочь любой из присутствующих, кроме зевак. Частички мозаики сойдутся в картину истинного положения дел. Ну а чем еще же писать, как не об истине?

Жерицана не стала настаивать на том, чтобы первым свидетелем занялась она лично. Аган похоже должен был лучше с этим справиться. Кажется, он уже знал, какие вопросы следует задать.
Возможно, поставщик продуктов был вызван просто как лицо, постоянно имевшее дело с Темной Розы и более или менее знавшее, что происходит в Ордене. А может быть, всё было не так, и свидетель заметил что-то важное непосредственно утром 20 февраля, перед тем, как начался бунт. А может быть, и то и другое сразу.
В общем, в данный момент Вернер готова была слушать. Если бы у неё возникли какие-нибудь дополнительные вопросы к свидетелю, она бы конечно задала их чуть позже. Но пока всё было в руках Агана.

- Тоже верно. Ровно как и народ несет ответственность за действия короны, монарх обязан разгребать наиболее серьезные огрехи народа. - пожалуй, первые слова следовало дополнить. Мел так и сделала, отчего истинная суть королей и королев стала обозначена более явно и наиболее полно. Ну, насколько вообще можно изложить обязанности короны в одном предложении. Жаль, что этого нельзя никак сунуть в статью... Мел, конечно, подумает над этим, но в реакционную политическую статью свою колонку о суде над Темной Розой обращать не планировала. Ровно как и вообще как-то порицать монарха. Надо же меру в конце концов знать. Один день ты с королем общаешься близко, а на другой тот велит посадить тебя в тюрьму из-за одного только резкого замечания. Все же даже в крайностях надо знать меру.
- Я. - девушка мысленно будто бы со снисходительностью пожала плечами. Так обычно люди отзываются о себе, когда другие с сомнением относятся к известиям о том, что они могут что-то такое, что другим не под силу. Милтон поспешила разъяснить, пусть и вовсе не планировала начать общаться с безликим на более личные темы, чем, собственно, дело Темной Розы:
- Следить - тоже обязанность королей. Одно дело - не заметить предпосылок к бунту, потому что он готовился в подполье, а другое - сознательно их игнорировать. Если даже для Кристофа все это стало внезапностью, тогда и претензии будут сняты. - пожалуй, рьяно обвинять Сезерденского короля не стоило. Если Темная Роза, или какая-то отдельная часть ордена готовили государственный переворот настолько незаметно, что его даже сэр Мордред не заметил, тогда можно лишь восхититься хитростью рыцарей. Если же истинный виновник именно Лабрайд, тогда и вовсе все понятно: глава нарочно не сообщал некоторые факты из деятельности Ордена. Тогда бы возник несколько иной вопрос: как Мордреду вообще доверили создание Ордена? Восхитительная ложь.
Вопросы следовали один за другим, и конца им, кажется, не было. Чтобы все обстоятельно выяснить, требовалось не только поменьше чесать языком пусть даже ментально, но еще и уделять время происходящему. Мел кратко законспектировала показания Гершома и принялась ждать дальнейших расспросов. Теми вопросами, что задал Аган, дело явно не ограничится.
Всего несколько минут разговора - а криомантка уже сумела заслужить расположение безликого. С одной стороны, безумно приятно, что еще не все в душе и сердце покрылось льдом, и там осталось место если не для настоящих чувств, так хоть для теплых слов и вежливости, а с другой - знакомство явно началось немножко не так, как обычно. В плане того, что некий пункт они все-таки пропустили. Мелисса его запоздало, но вспомнила:
- Как тебя зовут, кстати? - сам-то безликий легко бы нашел имя девушки в её памяти, приложи к этому небольшие усилия, а вот сама Милтон так явно воздействовать психологически на нового знакомца не хотела. - Я хочу найти правду. Истинного виновного, или виновных, хоть кого-то. Никто до сих пор не в курсе, как Темной Розе вообще в голову пришло пойти на бунт - известны лишь последствия и часть тех усилий, которые Орден приложил ради достижения своей цели. Я не могу говорить в чью-то пользу прямо сейчас, пока не сложила паззл.

Отредактировано Мелисса (2013-06-02 21:29:43)

А тем временем, пока суд шел и начали допрашивать первого свидетеля, Мирабель Дагон, а у недалеком будущем Крэйл, сидела себе тихо и мирно, закинув ногу на ногу и обмахиваясь лениво веером, поглядывая кокетливо на некоторых присутствующих в зале. В ее мимолетных взглядах и улыбках сытого удава можно было разглядеть что-то вроде слабого любопытства.
Общаться с Ароном ка-кто не особо получалось, а потому некромантка развлекала себя тем, что пыталась предугадать следующее слово свидетеля. Иногда у нее получалось, иногда нет.
У нее были свои мысли по поводу всего этого, но как бы там ни было, она старалась не думать о том, что скажет. Но уже мелькнула мысль сделать свое выступление ярким и насыщенным, полным эмоций ну и всего прочего.
Ей было что сказать, ведь она находилась в самом центре бойни, вдохновила жителей на сопротивление. Как ни крути, но трудно было не заметить, что внутри нее жил истинный дух полководца.Хотя, для его проявления ничего не было сделано. Всего лишь череда событий.Ироничных событий, притом.
Суд все шел и шел, навевая на некромантку скуку. Сколько ненужных вопросов было задано, сколько лазеек можно было найти. Нет, ей больше нравилась самодержавная судебная система. Система, в которой лишь две крайности и иного выхода не дано. Свобода или наказание.
Немного отвлекшись от своих мыслей, она чуть повернул голу в бок и взглянула в упор на свидетеля-мужчину, сидящего рядом с ней.Можно было подумать, что она что-то хотела сказать ему, но она только щурила светло-серебристые глаза, а потом отвернулась, решая проверить, как там Мелисса, не заснула ли? Найти ее в зале не составило труда.

- Отлично, Салхазир. - Мел мысленно кивнула, тогда как другим обывателям девушка казалась весьма невзрачной и неподвижной. Ну уж точно нельзя было опознать в фигуре в черном распахнутом плаще, да выводящей что-то в блокноте, архимага, первородного криоманта и выскочку, наставившую Секте палок в колеса. Сейчас Мел даже и не стремилась это показывать - журналистам и не полагается козырять титулами и званиями.
- Нельзя ничего утверждать, не имея доказательств. Обвинение - дело суда. Мы с тобой, как помнишь, вообще сюда пришли не порицать Розу, а по своим делам... - криомантка Темной Розе и изначально не симпатизировала, потому как хотя бы часть мятежа провела в Сезердене и видела массу нехорошего собственными глазами, но все еще не теряла надежду узнать, кого ей следует обвинять по-настоящему. Сейчас девушка могла в равной степени выдвинуть обвинения в адрес и Кристофа, и Мордреда, и всего ордена в целом... Это не значит, что виноваты все.
Милтон устало вздохнула и подняла глаза с блокнота, где недавно рассматривала собственную закорючку, на судебный зал. Взгляд на миг помутнел, будто подернулся дымкой или зрение и вовсе на какой-то миг отключилось, а потом снова сфокусировался на каком-то интересном лице из простых обывателей. То ли девушка увидела у него какие-то интересные эмоции, то ли рассматривала просто так, то ли и вовсе не на него смотрела, а на кого-то другого.. Сложно было понять, о чем Мелисса думает и как относится к чему-либо. Все эмоции сейчас были хорошо видны разве что Салхазиру.

Заседание шло своим чередом, задавались какие-то вопросы, какие-то ответы звучали от допрашиваемых, но все это не слишком то и интересовало некромантку, просто по той причине, что это не могло повлиять на то, что расскажет она самолично. Свое мнение для нее всегда было приоритетным, так что смысла в том, чтобы подгонять свою версию под версии остальных, просто напросто не было.
Но вот до ее слуха донеслись фразы из зала, которые могли бы относиться к ней.Сама собой на лице появилась улыбка, не плохая и не слишком добрая.
Она расслабилась, немного сползая с кресла так, чтобы можно было спокойно запрокинуть голову и взглянуть на говоривших с очень неординарной точки зрения.Но тем не менее гибкой и артистичной Шео сидеть таким образом было вполне удобнее.
Ее иссиня-черные волосы струились по спинке кресла, а глаза пытались отыскать среди людей тех самых говоривших.

Криомантка даже не ожидала от безликого такой эмоциональности. Как это совсем противоречит понятиям о их сдержанности. Салхазир, вестимо, либо еще молод, либо действия Темной Розы его слишком сильно задевают. Мелисса спокойно переждала ментальный поток слов, мысленно и физически вздохнула, а потом ответила. Как раз-таки её голос звучал прохладно, чуть ли не равнодушно, но слышалось там и тонкое неодобрение.
- Взяли на свою душу грех решать, кому жить, а кому нет. И ладно бы было горожанам за что умирать, так ведь нет.. Страдали ни в чем не повинные люди, а Роза, казалось, вообще вышла на улицы только потому, что стремилась убивать. Власть не может быть её главной целью, иначе они все бы к замку Кристофа и пошли. - может, и был какой-нибудь странный смысл в том, чтобы просто убивать людей, но Мел его в упор не видела. Если и не увидит, то с легкостью примет точку зрения безликого.
- Ты прав.. Во многих ситуациях выход лежит через тела людей, но когда невинных - это уже преступление. - ну хоть в этом Мелисса была согласна с безликим. Более конкретное мнение она выскажет в своей статье, а пока что лишь собирала его по крупицам из того, что видела своими глазами.
А видела криомантка занятные вещи. Перво-наперво, что Мордред не сумел объяснить то, что видел тороговец. Его аура говорила, что он и сам не в курсе произошедшего. Либо врет даже через эмоции, что можно было назвать прямо-таки искусством.

Героиня она или нет, злодейка или же просто раб судьбы, пожалуй, не дано было разобраться ни одному человеку. В ее судьбе присутствовало практически все, разве что не было предательства. Говорить с уверенностью о ее героизме нельзя было, принимая во внимание все то, что она делала в Дамфорианский период. А если смотреть только те несчастные года, то как-то и не верилось в ее самоотверженность и храбрость.
Мира заскользила взглядом по телам юношей, придирчиво их изучая и решая, как дальше поступить. Но пока она решила ничего не делать и просто послушать, что они скажут теперь.
Некромантка прияла нормальное положение и начала лихорадочно вспоминать, что за знаки были на них и что они обозначают. В принципе, Мира знала просто до безобразия много, особенно о знаках. Тот вполне мог быть ей уже где-то виденным. Если, конечно, ей не показалось это.
Похоже, постепенно очередь давать показания приближалась и к ей.